«Плохой хороший человек»
По повести А. П. Чехова «Дуэль» в 1973 году был снят кинофильм «Плохой хороший человек». В фильме снялся Владимир Семенович Высоцкий, имевший уже на тот момент невероятную популярность. О его участии в съемках и крымском периоде в создании фильма вспоминают участники событий.
Воспоминания о съемках фильма в Крыму
Марк Цибульский, известный своими книгами о Владимире Высоцком, собрал и записал воспоминания о евпаторийском этапе съемок.
Евгений Татарский о фильме и Высоцком
В 1972 г. Высоцкий снимался в фильме режиссёра И. Хейфица «Плохой хороший человек» по повести А.Чехова «Дуэль». Съёмки проходили в различных местах, в том числе и в Крыму — в Евпатории и Ялте.
Вероятно, зрителям запомнился эпизод, когда фон Корен, роль которого исполнял Высоцкий, делал зарядку с гантелями на берегу моря. Как вспоминал позднее второй режиссёр фильма Е.Татарский, этот эпизод снимался недалеко от Евпатории, на пляже в Саках. Как и повсюду в стране, в Крыму Высоцкий пользовался необыкновенной популярностью и собирал толпы поклонников.
Тот же Татарский вспоминал, что в последний день съёмок в Евпатории, когда вся киногруппа готовилась уезжать в Симферополь, чтобы оттуда лететь в Гагры, местные рыбачки (а съемки проходили у евпаторийского рыбзавода) принесли Высоцкому три ящика копчёной кефали и сложили их у ног Высоцкого: «Это вам!» — робко сказали девушки. Высоцкий смутился: «Да что вы?! Да куда мне столько?! — и съемочной группе: — Ладно, ребята, забирайте, я тоже попробую». В течение последующих полутора месяцев вся труппа ела рыбу и никак не могла с ней справиться!
Вспоминает осветитель С. Жолудев
Съемки проходили в кривых улочках старого города, уставленных мазанками. Гуляя по ним в свободное от съемок время, мы постоянно слышали от местных жителей, что в Евпаторию вот-вот приедет «сам Высоцкий», и что весь город жаждет увидеть его.
И действительно, первый приезд Владимира Семеновича на съемки собрал невероятное количество народа, в первую очередь молодежи. В тот день снимался проход фон Корена вдоль улицы, когда он свистом подзывал к себе собак и со словами: «Пошли ужинать!» нагибался приласкать одну из дворняг. Для съемки использовали бродячих собак, по счастью, имевшихся в Евпатории во множестве.
Их гнали за Высоцким вдоль улочки то в одну, то в другую сторону, снимая дубль за дублем. Загонщики сбивались с ног, собаки метались с оглушительным лаем, не в силах уловить смысл происходящего…
Некоторые сцены снимались за городом, например, в декорации «Духан на пляже», построенной невдалеке от памятника Евпаторийскому десанту, которому Высоцкий вскоре посвятил песню. А в те дни он снимался в эпизоде с гантелями на берегу моря.
И вот как-то раз от причала, расположенного у памятника, отошел небольшой прогулочный теплоход. Уходя от берега, он немного «забирал» в нашу сторону. Внезапно над тихим сияющим морем загремел голос Высоцкого — это на судне, узнав о его присутствии на берегу, на всю катушку врубили трансляцию. Наша группа невольно замерла. Высыпавшие на палубу пассажиры всматривались в берег, пытаясь разглядеть фигуру певца. Они размахивали руками, приветствуя его, а затем и теплоход дал три протяжных гудка, салютуя Высоцкому. До сих пор сдержанный, тот улыбнулся и помахал рукой уходящему с его песнями кораблю. Для съемок других сцен мы переместились на Кавказ.
Думается, крымским любителям творчества Высоцкого будет небезынтересно узнать, что во время съёмок в Евпатории Высоцкий написал ныне знаменитую песню «Чёрные бушлаты».
Е. Татарский о народной любви к Высоцкому
Это было в Ялте, на досъемках «Плохого хорошего человека». Жили мы в гостинице «Ореанда», часто ходили в подвальчик — там был бар. Он пил сок, а я что-нибудь еще сверх того. Вечерами гуляли по набережной, больше ничего. И как-то ночью, в полвторого, вдруг стук в дверь:
— Женька, сейчас в Ялту придет теплоход «Крым», его капитан Тютюма — мой приятель. Пойдем, навестим его.
— Володь, ты с ума сошел! Времени-то два часа ночи. Неудобно.
— Удобно. Он будет рад, пойдем.
Приходим — там два шага. Теплоход только-только отшвартовался, буквально на наших глазах спускают трап. Наверху стоит дневальный. Володя ему кричит:
— Попросите, пожалуйста, капитана!
— А кто его спрашивает? — недоверчиво посмотрел на нас матрос.
— Скажите, что Высоцкий.
И ровно через три минуты, может быть, через четыре, теплоход начал освещаться, на палубе появились люди, которые по идее должны были бы спать — все-таки ночь! Я, конечно, преувеличиваю, но мне показалось, что теплоход чуть-чуть накренился в нашу сторону, столько было свесившихся людей на палубах. Мне это даже как-то дико показалось.
Выбежал капитан:
— Давай наверх!
И в два часа ночи начались невероятные ужины, которые продолжались до шести утра. Еще раз повторяю — Володя не пил ни глотка: он прихлебывал боржоми, а мы с Тютюмой, поддерживая беседу, позволяли себе…